Уроки дизайна для детей

В этой статье мы приведем пример «как объяснить ребенку что такое дизайн» на основе исследования и обсуждения предметов повседневного пользования.

Эта статья написана музейным педагогом Джоном Хеннигарем Шу в 1982 году и посвящена идеям и целям использования предметов / объектов, как инструментов обучения. С этой статьей я познакомилась на двух курсах: курс по арт-педагике от Музея современного искусства Нью-Йорка ММОМА и курса по критическому мышлению от Project Zero Гарвардского университета. Оба этих серьезных заведения, включают эту статью в базовые материалы для обучения детей.

Опираясь на практический опыт, Джон Хеннигар Шу описывает свой собственный опыт работы с предметами в Новой Шотландии, Канада. Несмотря на то, что эта статья написана с определенной точки зрения в конкретной среде, методы обучения, советы и выводы о важности использования предметов в обучении актуальны и сейчас. А также могут быть использованы не только педагогами, но и каждым взрослым человеком.

Центральная тема всех наших программ в Музее Новой Шотландии – это вера в огромную силу предметов обучать нас. Мы считаем, что людям важно научиться использовать предметы как средство познания самих себя и окружающего мира также, как мы используем слова и числа. Я проработал в Музее Новой Шотландии уже 4 года, и я до сих пор восхищаюсь способностью предметов обучать. Более того, чем дольше я занимаюсь этим, тем больше убеждаюсь, что музейный подход к образованию может многое предложить учителям.

К сожалению, научиться эффективно использовать предметы в обучении не так просто, как спрыгнуть со стула. Этот навык требует как времени, так и определенных усилий. Он предполагает, что вы должны научиться «читать» предметы так же искусно, как вы уже научились читать наш печатный язык.

Поскольку вы, вероятно, не были обучены в детстве чтению предметов, вам может быть даже труднее освоить этот навык, чем вашим ученикам. Но не волнуйтесь, вам не нужно становиться экспертом, чтобы начать использовать предметы со своими учениками, как только вы начнете, то сразу поймете как это делать. Так что, возможно, первый шаг в том, чтобы помочь вам научиться учить с помощью предметов. Рассмотрим некоторые преимущества этого подхода.

В этой статье мы приведем пример «как объяснить ребенку что такое дизайн» на основе исследования и обсуждения предметов повседневного пользования.

Эта статья написана музейным педагогом Джоном Хеннигарем Шу в 1982 году и посвящена идеям и целям использования предметов / объектов, как инструментов обучения. С этой статьей я познакомилась на двух курсах: курс по арт-педагике от Музея современного искусства Нью-Йорка ММОМА и курса по критическому мышлению от Project Zero Гарвардского университета. Оба этих серьезных заведения, включают эту статью в базовые материалы для обучения детей. 

Опираясь на практический опыт, Джон Хеннигар Шу описывает свой собственный опыт работы с предметами в Новой Шотландии, Канада. Несмотря на то, что эта статья написана с определенной точки зрения в конкретной среде, методы обучения, советы и выводы о важности использования предметов в обучении актуальны и сейчас. А также могут быть использованы не только педагогами, но и каждым взрослым человеком.

Центральная тема всех наших программ в Музее Новой Шотландии – это вера в огромную силу предметов обучать нас. Мы считаем, что людям важно научиться использовать предметы как средство познания самих себя и окружающего мира также, как мы используем слова и числа. Я проработал в Музее Новой Шотландии уже 4 года, и я до сих пор восхищаюсь способностью предметов обучать. Более того, чем дольше я занимаюсь этим, тем больше убеждаюсь, что музейный подход к образованию может многое предложить учителям.  

К сожалению, научиться эффективно использовать предметы в обучении не так просто, как спрыгнуть со стула. Этот навык требует как времени, так и определенных усилий. Он предполагает, что вы должны научиться «читать» предметы так же искусно, как вы уже научились читать наш печатный язык.  

Поскольку вы, вероятно, не были обучены в детстве чтению предметов, вам может быть даже труднее освоить этот навык, чем вашим ученикам. Но не волнуйтесь, вам не нужно становиться экспертом, чтобы начать использовать предметы со своими учениками, как только вы начнете, то сразу поймете как это делать. Так что, возможно, первый шаг в том, чтобы помочь вам научиться учить с помощью предметов. Рассмотрим некоторые преимущества этого подхода.

Возможно, стоит отметить, что я показывал множество разных предметов перед большим количеством людей, задавал вопросы о них, и еще ни разу у меня не было ситуаций, чтобы кто-то пожал плечами и сказал: «Кому какое дело?», «Ну и что!» или «Не беспокойте меня такими пустяками!»

На самом деле, по моему опыту, когда вы побуждаете людей сосредоточить свое внимание на каком-либо объекте, особенно на предметах, которые мы обычно храним в музеях, они обычно отвечают с энтузиазмом и сами начинают генерировать целую серию вопросов.

Однажды я даже оказался вовлеченным в довольно захватывающий сеанс «предметно-ориентированного образования». Как-то раз по дороге домой я обнаружил, что одна из моих шин мягкая. Я заехал на станцию техобслуживания и направился к воздушному насосу. Осматривая шину, я заметил, что пара мужчин, которые стояли возле насоса, заметили открытую коробку с черепами млекопитающих, которую я возил с собой до этого в сервисную службу и которая теперь лежала сверху – куча коробок на заднем сиденье.
— «Что ж, посмотри на это!» — один сказал другому.
— «Бьюсь об заклад, он был подлым существом!» — ответил другой.

Они сделали знак другим мужчинам, которые разговаривали в гараже, и те медленно подошли к ним. К тому времени, когда я закончил со своей шиной, вокруг моей машины собралась довольно большая группа, и у них было много вопросов: «Что это?», «Где ты достал их?», «Это собака?», «Нет, это ведь волк?», «Как узнать, от какого животного он произошел?».
Я не мог игнорировать эти вопросы. Я достал свой ящик с черепами, и мы минут 20 говорили о черепах и зубах животных, о том, как можно посмотреть на зубы и определить, появился ли череп от травоядного, мясоеда или животного, которое ест всего понемногу.

Когда я уезжал, я чувствовал себя странным евангелистом на углу, который только что произнес свою первую проповедь из ящика. Я не был уверен, что меня это устраивает. Но я был доволен, потому что ранее этим днем я разговаривал с группой учителей о том, насколько интересны такие предметы и насколько они полезны для учителей; и здесь мое утверждение было неожиданно подтверждено, хотя и частным образом.

Второе важное преимущество использования предметов в обучении заключается в том, что в отличие от печатных материалов предметы не привязаны к возрасту учеников и конкретному классу. Другими словами, учащимся не обязательно достигать определенного уровня чтения или стадии интеллектуального развития, чтобы они могли видеть объект и участвовать в полезной для обучения дискуссии о нем. Это не означает, что каждый предмет будет одинаково интересен для студентов всех уровней. Но многие предметы, например каменный инструмент или королевский краб, можно с одинаковым успехом использовать, как в начальных классах, так и в группе студентов университета.

Я, конечно, не утверждаю, что учащиеся разных уровней будут видеть эти объекты одинаково. Учащиеся на каждом уровне увидят конкретный объект глазами своего собственного опыта, и они предложат ему свои собственные вопросы и свои собственные наблюдения. Вопросы учеников 3-го класса, вероятно, будут отличаться от вопросов учеников 11-го класса. Но будьте осторожны! Это не обязательно означает, что вопросы младших учеников будут менее значимым, чем вопросы старшеклассников.

Эту мысль мне подтвердил случай, произошедший несколько лет назад. В те дни, когда я бродил по провинции, разговаривая с учителями об использовании музейных ресурсов в их обучении, я взял с собой несколько местных черепах Новой Шотландии. Я использовал их, чтобы проиллюстрировать, что одно из преимуществ использования предметов состоит в том, что даже маленьким детям часто можно помочь понять довольно сложные концепции, если они их обнаружат в конкретном проявлении в предметах.

Итак, в качестве примера я предположил, что коробчатая черепаха, расписная черепаха и кусающаяся черепаха, которые у меня были с собой, могут помочь ученикам понять довольно абстрактный биологический принцип, согласно которому у всех существ существует симбиотическая взаимосвязь между структурой тела и поведением.  

А потом я демонстрировал, вынимая коробчатую черепаху из коробки и ставя ее на пол среди учителей. Коробчатая черепаха имеет тяжелый панцирь на спине и животе, который обеспечивает ей надежную защиту от хищников. Поэтому, когда черепаха взглянула на лица людей, окружавших её, то восприняла их как потенциальную хищную угрозу и ответила, сделав типично черепаший поступок: полностью ушла в свою раковину и стала подобна скале.  

Расписная черепаха имеет гораздо более легкий и менее широкий панцирь, поэтому он не обеспечивает такой же защиты, как панцирь коробчатой черепахи. Когда я вынул расписную черепаху из коробки, и она, увидев угрожающую толпу людей, отреагировала, использовав свою очень нехарактерную скорость черепахи, чтобы попытаться убежать, скребясь по полу.  

Когда я вынул кусающуюся черепаху из коробки и мы исследовали ее, то сразу увидели, что у нее не было панциря, покрывающего ее нижнюю часть, только маленькое ромбовидное пятно в центре ее живота. Так что она просто не могла спрятаться и уйти в свою скорлупу. Но, конечно же, кусающаяся черепаха развила очень агрессивное защитное поведение: она кусает. У неё очень мощный набор челюстей и удивительно длинная шея, которая может доходить практически до задней части его панциря. Таким образом, она может эффективно защищаться как спереди, так и сзади.

Итак, изучив моих черепах, было довольно легко обнаружить, что каждый вид развил свои собственные дополнительные адаптации строения тела и поведения. Обычно силы примера было достаточно, чтобы понять суть дела, но однажды я зашел со своими черепахами в школу Плимута, где меня попросили показать черепах первоклассникам. Я согласился. Я сидел с учениками, собравшимися кругом на ковровом покрытии, мы смотрели на черепах и говорили о них. Они были очарованы и задавали хорошие проницательные вопросы, и я был в восторге, потому что, похоже, они действительно понимали взаимосвязь между физической и поведенческой адаптациями черепахи.

Все шло хорошо, пока я краем глаза не заметил, что один маленький засранец на краю группы переворачивал черепаху на спину. Бедная черепаха не успеет поправиться, как этот чудовищный ребенок снова перевернет ее на спину. Та же самая процедура повторялась 3 или 4 раза, пока я поднимался в праведном негодовании (все мои инстинкты предотвращения жестокости по отношению к животным выходили на первый план), и вот я не возвысился над преступником. Он посмотрел на меня с невинным возбуждением на лице, но достаточно сильным, чтобы остановить меня.
— «Смотрите!» — воскликнул он — «Кусающаяся черепаха не просто использует свою шею, чтобы добраться до вас и укусить; она использует шею, чтобы перевернуться, и вы не смогли бы ранить ее в живот!» Я посмотрел. То, что он сказал, было правдой.  

В тот момент, когда мы перевернули кусающуюся черепаху на спину; она использовала свою шею как точку опоры и снова перевернулась. Мы попробовали то же самое с коробчатой черепахой; она вообще почти не отреагировала.
Я был взволнован! Поскольку этот ребенок не только явно понял то, что я рассказывал об адаптации животных, он расширил эту концепцию за пределы той точки, с которой был знаком я. Ребёнок обнаружил то, чего я не видел. Я провел много времени, играя с черепахами, внимательно рассматривая их и обсуждая их с самыми разными людьми, но я никогда не замечал того, что заметил этот маленький мальчик.

«Что ж, в этом нет ничего необычного», — сказал я себе. Поэтому, когда я вернулся домой, то сообщил о том, что мы обнаружили, преподавателю естественных наук в нашем отделе музея и человеку, который научил меня всему, что я знал о черепахах. Они этого тоже никогда не замечали. Так что я пошел поговорить с Джоном Гилхеном из отдела науки, который знает об этих существах и их привычках больше, чем все, кого я знаю. Он этого тоже никогда не замечал. Но мальчик из первого класса заметил. Это интересно, и многое говорит о силе образовательных объектов.

Третье важное преимущество использования предметов в обучении заключается в том, что они могут помочь вам и вашим ученикам кое-что понять о жизни обычных людей, которые были вашими предками. До недавнего времени подобные вещи не были в приоритете в нашем обществе. Расхожее мнение гласило, что одни люди «творили историю», а другие нет.

Некоторые люди считают, что историю создали особенные люди: короли, генералы, члены кабинета министров и видные граждане, а не огромная масса простых людей. С этим взглядом на историю я полностью не согласен. Однако способ преподавания истории в школах и университетах определенно отражает и развивает эту предвзятость. Большое внимание уделяется политической и военной истории, сражениям, договорам и парламентским актам. Нас заставили поверить, что это было правдой истории. Но даже тогда мне казалось, что это не имело большой связи с тем, кем было человечество и откуда пришло.  

Я был ребенком из среднего класса из Труро, предположительно из тех детей, для которых были разработаны школьные программы. Я тогда еще не понимал, что на самом деле было отчуждением от школьной программы по истории. Начал понимать, когда сам стал преподавать детям рабочего класса и обнаружил, что практически не было учебных материалов, которые имели бы какое-либо отношение к их жизни и истории их народов.

Примерно в тот момент моей жизни как учителя я начал понимать, что глубинной причиной изучения истории является желание узнать о нашем прошлом и, таким образом, понять кое-что о нашем настоящем и возможностях нашего будущего. Но для того, чтобы это действовало для моих учеников, они должны воспринимать историю, которую мы изучали, как свою историю.

Для большинства учеников история — это не «история в великих традициях», а история обычных людей. Это не обязательно ограничивает объем всего вашего курса обучения, но определяет отправную точку и общую перспективу. Одна из проблем заключается в том, что по большей части наши обычные предки не оставили много документальных свидетельств своей жизни. Конечно, некоторые из них написали письма, которые сохранились; сохранились несколько дневников; они были включены в перепись и регистрировались при их рождении, браке и смерти. Еще они пели песни и рассказывали сказки. Из всего этого мы можем кое-чему научиться.

Но среди самых важных «документов», которые оставляют после себя обычные люди, являются вещи, которые они изготовили и использовали в своей повседневной жизни. И если вы научитесь понимать, что говорят эти «артефакты», они могут пролить свет на то, кем были эти люди и какова была их жизнь, каковы были их возможности и границы, как они думали, что они ценили и то, как они сформировали наш мир.

Еще одно важное преимущество обучения у предметов – это возможность развить способность к внимательному и критическому наблюдению за своим миром. Развитие этого навыка требует практики, и часто мы не предоставляем достаточно возможностей для этого в процессе обучения наших учеников. Кроме того, могут быть даже и препятствия для освоения этого навыка. Иногда процесс замыкается, потому что у наших учеников уже есть название того, на что мы хотели бы, чтобы они смотрели. «О да, — говорят, — я знаю, что это, бабочка!» Конец разговора! В некотором смысле это неудивительно, потому что способность дать имя чему-то само по себе является навыком, на продвижение которого мы тратим много энергии в школах.

Пристальное внимание, особенно в первые годы обучения в школе, уделяется тому, чтобы помочь детям назвать и пронумеровать различные вещи, с которыми они сталкиваются. Мы учим создавать концептуальные и символические ящики, в которые запихиваем реальные вещи, переживаемые нами. Этот процесс наименования и нумерации, несомненно, важен. Это, безусловно, жизненно важно для нашего общения друг с другом. Это помогает нам организовать наш опыт. И это также освобождает нас от необходимости относиться к каждой вещи, с которой мы сталкиваемся, как к чему-то новому и необычному. И поскольку мы можем давать имена и числа, мы можем играть с абстракциями, не таща за собой тяжелый багаж бесчисленных отдельных вещей. Таким образом, вся эта идея получает законное внимание в первые годы обучения. Действительно, наименование и нумерация являются базовыми навыками развития языка и математики соответственно, и они, конечно же, являются ключевыми для всего образовательного процесса.

Но часто важно иметь возможность увидеть наш мир по-новому и без багажа старых имен и чисел, так как они могут изолировать нас от ясного видения полноты мира, которая скрывается за нашими абстракциями. Нам необходимо развить способность перестать полагаться на обычные абстракции, чтобы мы могли взглянуть на вещи по-новому, осторожно и критически. По иронии судьбы, когда мы делаем это эффективно, это часто приводит к генерации новых, более тонких наборов имен и чисел, чтобы выразить наше новое понимание мира. Таким образом, эта способность критического наблюдения является таким же интеллектуальным навыком для ваших учеников, как и способность наименования и нумерации.

Способность к свежим, критическим наблюдениям — основа хороших исследований, и по мере того, как ваши ученики продвигаются в школе, этот навык становится все более важным. Но способность ясно видеть мир и задавать ему хорошие вопросы не менее важна и в целом ряде неакадемических жизненных ситуаций. Так что определенно стоит потратить время на развитие этого аспекта интеллекта ваших учеников. Использование предметов в вашем обучении создает новые возможности.

Достаточно о преимуществах включения предметов в ваше обучение. Как же начать? Как я предлагал выше, основная вещь, которую вам нужно сделать прежде, чем вы сможете эффективно использовать объекты со своими учениками, — это научиться самому внимательно, пытливо и критически смотреть на предметы.

Вам необходимо получить достаточно опыта работы с предметами самостоятельно, чтобы вы начали доверять им, как законным источникам информации. Это может быть сложно, особенно для людей, прошедших обучение по академическим дисциплинам, где письменные материалы (книги, газеты, брошюры, рукописи, письма, списки продуктов и т. д.), как правило, рассматриваются, как единственные действительно достоверные источники информации.

Но как начать? Что ж, точно так же, как в обучении чтению нет замены чтению, и в обучении письму нет ничего лучше письма, лучший способ развить свою способность смотреть на предметы — это смотреть на предметы. Для начала совсем не обязательно использовать музейные предметы.

Музеи, несомненно, являются хорошим источником интересных артефактов и образцов, но мир наполнен всевозможными вещами, которые будут щедро вознаградят вас за внимательное, проницательное наблюдение, и есть определенные преимущества в том, чтобы начать с чего-то, что является частью вашего собственного мира — преимущества, которые, я надеюсь, станут очевидными по мере продвижения. Так что выберите что-нибудь, что вы найдете дома и начинайте.

А теперь немного практики … Современный артефакт, который я часто использую в своих беседах с группами учителей — это чашка из пенополистирола.

Нет никаких особых причин для выбора чашек из пенопласта среди множества других возможных вещей, кроме того факта, что в большинстве комнат, где я разговариваю с учителями, кажется, что эти чашки широко распространены. По большей части кажется, что чашки никому не принадлежат, поэтому их легко использовать для моих целей. Я также использовал шариковые ручки, бумажные подгузники, магнитофоны, электрические утюги, стулья, дверные ограничители, контейнеры для гамбургеров и множество других современных предметов с одинаковым эффектом.
Так что возьмите чашку из пенополистирола и присоединитесь ко мне, чтобы посмотреть на нее.

— Как бы вы её описали?  

— Это белая чашка с узким основанием и стенками, которые постепенно расширяются к более широкой губе.

— Есть ли что-нибудь значимое в этом цвете и форме?  
— Да. Она белая, потому что это цвет пены, из которой её сделали. Вы даже можете увидеть отдельные шарики поролона на поверхности, так что на самом деле это совсем без украшений. Я предполагаю, что попытки украсить его не предпринимались, потому что его предназначение просто утилитарное. Однако в чистоте и простоте сплошного цвета и простых линий есть какая-то красота.  

— А как насчет формы чашки?  

— Расширяющиеся стороны позволяют легко складывать и хранить. Кроме того, чашки из пенополистирола не имеют ручки. Она им не нужна, потому что пенополистирол — хороший изолятор, поэтому вы не обожжете руку, держащую чашку горячего кофе. Но это делает его форму больше похожей на стакан, чем на чашку. Я полагаю, мы называем это стаканом, потому что было бы странно или противоречиво называть его стеклом из пенополистирола.  

— Это интересный момент. Что еще стоит упомянуть о её размере и форме?

— Губа толще остальной стороны. Полагаю, это усиливает его, хотя может быть удобнее пить из чашки с более толстой губой. Сложно сказать. О, я также измерил, сколько жидкости может вместить эта чашка; 6 унций по сравнению с 8 или 10 унциями в средней кружке.  

— Думаю, это означает, что вы можете получить больше чашек из кофеварки, если обслуживаете группу.  

— Да, и получите больше прибыли, если продадите это.  

— Есть ли что-нибудь еще стоящее упоминания о физических характеристиках этой чашки? 

— Да. На дне тиснены следующие слова и символы: Fibracan / 700S / Montreal & Toronto.  

— О чём это вам говорит?  

— Компания, производившая чашку, называлась Fibracan и что у нее есть офисы или фабрики, или и то, и другое в Монреале и Торонто. Я полагаю, 700S — это своего рода код продукта, но я не уверен. Есть что-то в звучании слова «Fibracan» — оно, кажется, соответствует нынешней моде на имена и корпоративные логотипы, которые дали нам такие имена, как Domtar, Alcan, Devco и Canfor. 25 лет назад, если бы такая компания существовала, ее, вероятно, называли Канадской компанией по производству контейнеров для волокна или чем-то в этом роде. Так что либо это новая компания, либо старая компания с новым названием. Возможно, старой компании потребовалось новое имя, когда она начала изготавливать контейнеры из пенопласта, а не из древесных волокон.

— Это стоит проверить. Что еще ты видишь? 

— В центре дна есть приподнятый круг диаметром около 7 мм, и поверхность этого круга кажется более шероховатой, чем поверхность остальной части чашки. 

— Что вы об этом думаете?  

— Я не знаю. Мне кажется, что это может иметь какое-то отношение к способу изготовления чашки.  

— Как была изготовлена чашка?  

— Я не знаю. Но, как я говорил ранее, кажется, что она сделана из тысяч крошечных частиц пены. Возможно, чашка была сделана в форме, а шероховатая часть на дне указывает место, где частицы были введены в форму. Но это всего лишь предположения. Очевидно, что это сделано на машине, а не вручную. Но я могу только догадываться, на что была похожа машина и как именно была сделана чашка. 
 
— Но даже ваше незнание в определенном смысле важно.

— Я не понимаю. 

— Мне кажется, что нет ничего необычного в том, что вы этого не знаете. В некотором смысле для нашего времени и нашей истории характерно то, что мы не понимаем, как создаются вещи, которые мы используем каждый день, из чего они сделаны, где и кем. Это верно не только для чашек из пенополистирола, но и для всех вещей, которые, вероятно, даже более важны для нас. Наши бабушки и дедушки знали гораздо больше, чем мы, о том, откуда берутся предметы, которые они использовали, как они были сделаны, из чего и кем.

— Вы имеете в виду, сравнить, например, чашку из пенополистирола с жестяной кружкой?  

— Конечно. Одна таинственным образом изготовлена из странного материала на анонимной фабрике за сотни миль отсюда … 

— А другая была сделана из олова местным жестянщиком Эрлом Ланцем, что требует определенных навыков, но о котором наши бабушка и дедушка знали, так как видели, как он это делал в своем магазине, который находился прямо в центре их деревни.  

— Точно. Так что, возможно, наша чашка из пенополистирола говорит нам, что мы немного более отчужденны от нашего мира, чем наши дедушки и бабушки были от их.  

— Возможно, также это говорит, что наш мир усложнился. 

— Что еще примечательного в этой чашке? 

— Это дешево!  

— Что значит дешево?

— Значит, стоило, конечно, не очень дорого; что вы можете купить эти чашки всего за гроши за штуку.  

— Если бы вы каждый день пили кофе или чай из пенопластовых чашек, сколько бы вы использовали в течение года? 

— Как минимум два раза в день — где-то от 700 до 800 в год. 

— Это дешево? 

— Полагаю, что нет. Но, по крайней мере, чашки из пенополистирола гигиеничны и удобны.  

— Что вы подразумеваете под «удобным»? 

— Их не нужно мыть. Люди не любят мыть посуду; они предпочли бы тратить свое время на другие дела. 

— Что вы делаете, экономя время на мытье кофейных чашек? 

— Дело не в том, что я делаю что-то особенное. Думаю, это скорее общее отношение. Кажется, что сегодня люди всегда торопятся; мы всегда ищем способы сэкономить время. И здесь есть еще один аспект.  

— Что это такое? 

— Что ж, в нашей школе всегда были женщины-учителя, которых заставляли мыть чашки и блюдца. Мы просто больше не хотим этого делать.  

— В этом есть смысл. Что вы делаете со своей чашкой из пенополистирола, не моете ее? 

— Выбрасываю. Она одноразовая, её нужно использовать только один раз, а затем выбросить.  

— Что с ней происходит, когда вы её выкидываете? 

— Она становится мусором.  

— И что тогда? Легко ли разлагается? 

— Нет, как и многие вещи, которые мы выбрасываем, она не поддается биологическому разложению и поэтому просто остается там, не гния. Поэтому, если его выбрасывают на улицу, это становится частью проблемы с мусором.  

— Некоторые люди утверждают, что в нашем обществе так много одноразовых вещей, что даже если бы люди не выбрасывали их на тротуар, большая часть наших одноразовых вещей вызывала бы проблему с мусором.
 
— Это правда. Посмотрите, с какими трудностями мы пытаемся найти свалки. Интересно, есть ли способ вторичного использования пенополистирола? 

— Не то, что я знаю. Кто-то мог бы поработать над этим полезным проектом. Кстати, из чего делают пенополистирол? 

— Я действительно не знаю, но я думаю, что он сделан из нефти. 

— Ой! Итак, у нас должно быть много масла, поскольку мы можем позволить себе так легко выбрасывать сделанные из него вещи. 

— Я проигнорирую ваш сарказм и все равно отвечу на ваш вопрос. Нет, конечно, нам не нужно выбрасывать масло, но я готов поспорить, что чашки из пенополистирола были разработаны в то время, когда мы думали, что делали. Интересно, повлияет ли наше нынешнее осознание энергетического кризиса каким-либо образом на использование чашек из пенополистирола.  

— Я уверен, что так и будет. Вы знаете, что часто можно многому научиться, глядя на изменения в схемах использования и распространения артефактов, и в последнее время я был в двух школах, где заметил изменения, которые могут оказаться тенденциями.
В первой школе некоторые учителя мыли стаканы из пенополистирола и оставляли их в почтовых ящиках. Во второй школе их вообще перестали покупать. Они говорят, что после энергетического кризиса они стали дороже и это, вкупе с бюджетным кризисом в образовании, сделало их недоступными по цене. Может, музею лучше начать собирать их, пока они все не исчезли?

— Неплохая идея!

Я надеюсь, что вышеизложенное упражнение даст вам представление о том, что можно многому научиться, внимательно взглянув даже на такие, казалось бы, незначительные вещи, как чашки из пенополистирола. У чашки из пенополистирола есть что рассказать, если мы умеем слушать.
Это история не только о стаканах из пенополистирола, но и о нас, о некоторых наших ценностях и выборе, который мы делаем, о некоторых наших ограничениях и возможностях, а также о некоторых кризисах, характерных для нашего мира. По мере развития навыков обращения с объектами иногда легче увидеть связи между объектами и их более широким контекстом, если вы начнете с вещей из вашего собственного мира.
Поэтому я думаю, что стоит начать со знакомого. Но после того, как вы освоите это, вы обнаружите, что те же самые вопросы можно задать и об исторических артефактах, и что у них тоже есть захватывающие истории, которые можно рассказать о контексте, из которого они происходят, и о жизнях людей, создавших и использовавших их. По мере того, как вы разовьете свои навыки, вы начнете видеть всевозможные способы использования предметов с пользой для ваших учеников. Попробуйте.

1. Понюхайте её.

2. Попробуйте её.

3. Потрогайте её всю.

4. Она издаёт звук?

5. Каковы её размеры? Высота, вес, ширина?

6. Опишите её форму, цвет и любое украшение.

7. Можете ли вы описать её внешний вид, так, чтобы было понятно тому, кто её никогда не видел? (Эскиз может помочь).

8. Почему она именно такого размера?

9. Все ли коробки MacDonald’s одинакового размера?

10. Изменились ли размеры коробок MacDonald’s с годами?

11. Насколько форма коробки определяется используемым материалом, методом крепления и функцией коробки?

12. Почему коробка не просто белая (или черная, или пурпурная)?

13. Какова функция украшения?

14. Что вам говорят буквы?

15. Почему символы, логотипы и товарные знаки так важны в нашем обществе?

16. Насколько название «BigMac» отражает моду нашего времени?

17. Что обозначает буква R в круге?

18. Из какого материала была изготовлена коробка?

19. Какое сырье было использовано для производства этого материала?

20. Это возобновляемый ресурс?

21. Что это говорит об отношении к охране природы в нашем обществе?

22. Почему был выбран именно этот материал?

23. В чем его достоинства, недостатки?

24. Чем коробка могла бы отличаться, если бы использовался другой материал, например, дерево, керамика, металл или стекло?

25. Что вы можете узнать, глядя на коробку и надписи о ее изготовлении?

26. Как вы думаете, на какой стадии изготовления была нанесена надпись?

27. Вы когда-нибудь видели что-нибудь подобное? Что это говорит о нашем обществе?

28. Хорошо ли сконструирована коробка?

29. Подходит ли коробка для тех целей, для которых она была разработана?

30. Как можно улучшить дизайн?

31. Если 20, 50 или 100 лет назад кто-то задумал сконструировать контейнер для гамбургера, как он мог бы сделать это иначе?

32. Тогда люди ели гамбургеры?

33. Каким может быть контейнер для гамбургеров будущего?

34. Что означает число на внутренней стороне коробки?

35. Это ключ к разгадке того, где была сделана коробка?

36. Где была сделана коробка?

37. Что заменили эти коробки?

38. Почему бы просто не подать гамбургер на тарелке?

39. Что коробка говорит нам о людях, которые ее используют и о нашем обществе в целом?

40. Покажите коробку от BigMac как можно большему количеству людей в течение 10 минут. Как много людей не смогли распознать что это за коробка? Что это вам говорит?

41. Вы получите такой же ответ, если спросите у жителей других городов? Да, Нет? О чём это вам может сказать?

42. Где находится штаб-квартира MacDonald’s? Что это вам говорит?

43. Вы заслуживаете перерыва сегодня?

44. Сколько таких коробок используется в России каждый день?

45. Как долго фактически используется каждая коробка?

46. Что с ними делается после того, как они были использованы?

47. Почему коробки BigMac можно найти на тротуарах, лужайках и пляжах?

48. Есть ли что-нибудь, что можно сделать, чтобы переработать эти коробки?

49. Есть ли что-нибудь, что могло бы их заменить?

50. Как вы думаете, что самое важное в коробке BigMac? Почему?